Ночь набухает чернилами как осьминог,
с каждой минутой теряя своё благородство.
Утро костлявыми пальцами взводит курок,
гадко предчувствуя неотвратимость сиротства.
Августом шла в свой сентябрьский заманчивый май,
яблочным вальсом представив вчерашнее завтра,
только раскляксились планы дождливым «прощай»
без перспектив, без надежд и без права возврата.
Терпко горчит одиночеством каждый глоток,
воздух отравленный горло царапает колко.
Чёрная точка в конце - как пролившийся сок
неба, покрытого саваном серого шёлка.
