На самой дальней станции метро
парнишка из футляра вынул скрипку
так осторожно, как с младенцем зыбку,
и улыбнулся сам себе хитро.
Закручивая музыку в жгуты,
хлестал скрипач по сердцу пешеходов,
и впитывали стены переходов
мотив невероятной красоты.
И свет вокруг как-будто стал живой,
и воздух затаил своё дыханье.
Смычок то замедлял своё порханье,
то бешено взмывал над головой.
Мелодия бежала как ручей,
от грусти отмывая проходящих,
и ноты стайкой ласточек летящих
замочки душ вскрывали без ключей.
